Тишина над мысом Сагреш. У подножья лениво плещутся волны. Ветер бережно играет травой на развалинах средневековой фортеции. Чайки кружат в небе. Солнце уходит за горизонт. Безлюдье. И только выложенная на земле гигантская, сорока восьми метров в диаметре, роза ветров указывает на то, что так было не всегда. Ведь именно здесь, на крайнем юго-западе Европы, почти 600 лет назад начался отсчёт времён, известных в человеческой истории под названием эпохи Великих географических открытий.
Почти по Пушкину.
«На берегу пустынных волн
Стоял ОН дум великих полн
И вдаль глядел…».
… А что, возможно так и было. Но не бурную реку видел он перед собой, а бескрайнюю ширь великого Атлантического океана. И не способом проникновения в Европу был озабочен, а раздумывал над путями к сказочным странам пряностей, золотого песка, слоновой кости и бесплатной рабочей силы, рабов то есть. Впрочем, для маленькой Португалии, ограниченной с одной стороны таинственным и пугающим гигантским водным пространством Атлантики, а с другой – буйными христиано-мусульманскими соседями, нескончаемо воюющими друг с другом, освоение морских дорог тоже было своеобразным выходом в большой мир.
Но кто же – ОН? Энрике, или Генрих, третий сын короля Жуана I.
Ищите женщину.
Португальцы осознали себя народом примерно в начале 12 века. На протяжении следующих трёх столетий им относительно везло с руководителями. Страной правили воз способные к руководству люди, талантливые дипломаты и военачальники. Хотя и без проблем не обошлось. Король Фердинанд Красивый, занимавший престол во второй половине 14 века, пренебрёг интересами страны, женившись на испанке Элеоноре Таллес, одинаково ненавидимой и горожанами, и дворянством. Элеонора забрала почти всю власть в свои руки, превратив Португалию в кастильскую провинцию. После смерти Фердинанда она правила как регент при дочери Беатриссе, только что отданной в жёны королю Кастильи. Так что возможность окончательной утраты Португалией независимости стала реальностью. Не дожидаясь этого, в 1383 году народ под водительством незаконорожденного брата Фердинанда Жуана, магистра рыцарей Ависов, силой возвратил монархии национальный характер. Жуан Первый стал основателем династии дома Ависов, установил жёсткую централизованную систему управления, ограничил права феодалов, умудрившись не поссориться с ними, защитил вольности городов, осуществил реформу судопроизводства, ввёл в качестве официального местный диалект взамен латыни, перевёз двор в подлинную столицу государства Лиссабон, заключил выгодные торговые союзы с северными странами, очень удачно женился на Филиппе Ланкастерской, которая не только была достойна супруга умом и личными качествами, но и родила ему пятерых сыновей Эдуарда, Педро, Энрике, Жуана, Фердинанда.
Рыцарь.
О детских годах Генриха известно мало. Говорят, получил хорошее образование, хотя предпочитал умственным занятиям охоту и военные упражнения. Воспитан был в истинно рыцарских традициях, что предполагало воинскую доблесть, верность католическому учению, стремление к непрестанной борьбе с неверными. Но рыцарями не рождаются. Ими становятся в результате ритуала посвящения. А для этого требуется совершить какой-нибудь подвиг: в турнире, а лучше – на войне. В 1415 году настало время братьев-погодков Эдуарда, Педро, Генриха. При этом их практичный отец-король справедливо рассудил, что реальный боевой поход выгоднее бутафорских сражений: и принцам – опыт, и казне – прибыль. Решили захватить Сеуту – мавританский порт на африканском берегу Гибралтара. То есть, удовольствий масса. Во-первых, мусульманский (крестоносный пыл), во-вторых, конечный пункт караванов из глубин Африки (дело прибыльное), и наконец, база берберийских пиратов (руки укоротить). Сказано – сделано. 25 июля 1415 года отплыли, 15 августа прибыли на место, атаковали, захватили, потом удержали и закрепились. Генрих был в первых рядах. Его бесстрашие и рассудительность вызвали любовь и уважение подданных.
Менеджер.
Далее жизнь Генриха могла развиваться по-накатанной. Путешествия по королевским дворам Европы, рыцарские приключения, удовольствия всякие, тем более, что с 1419 года стал пожизненным губернатором южной провинции Португалии Альгарви и, с разрешения папы, управителем духовно-рыцарского ордена Христа с его огромными богатствами. Он же распорядился по-другому. На перешейке мыса Сагреш построил цитадель, откуда до конца своих дней организовывал морские экспедиции на запад и юг.
В те годы географическая наука христиан находилась в плачевном состоянии. Знания великих учёных античности утрачены. Впечатления от путешествий одиночек: Марко Поло, Карпини, Рубрука – не стали достоянием общественности да и содержали множество преувеличений, которым верилось с трудом. Географы и картографы в изготовлении атласов и карт пользовались слухами; открытия, производимые случайно, забывались; найденные в океане земли, терялись снова. То же относилось к искусству мореплавания. У шкиперов не было карт, приборов, знаний навигации, они панически боялись открытого моря, жались к берегам.
Генрих подошёл к решению задач систематически. Создал навигаторскую школу. Привлёк под своё покровительство лучших математиков, астрономов из арабов и евреев, собирал сведения где и откуда только мог о дальних странах и плаваниях, морях, ветрах и течениях, бухтах, рифах, народах и берегах (в этом неоценимую помощь оказал ему брат Педро, по окончании десятилетнего путешествия по Европе, а частности, итальянским городам-государствам, предоставивший много важной и ценной информации), начал строить более совершенные и крупные корабли. Капитаны выходили на них в море, не только вдохновлённые на поиски новых земель, но и хорошо подготовленные теоретически.
Мадейра – лесной остров.
Первый успех к Генриху и его морякам пришёл уже в 1418 году. Кормчие Жуан Зарко и Триштан Тейшейра, посланные исследовать побережье Гвинеи, были отброшены штормом на запад и наткнулись на небольшой островок, которому дали название Святая Гавань. Продолжая поиски, они же два года спустя в 50 милях от Порто-Санто обнаружили гораздо больший остров, тоже сплошь покрытый лесом. Он получил название Мадейра. И не важно, что значительно раньше на нём уже побывал англичанин Р. Мэчин, об этом никому тогда известно не было. Португальцы столь активно занялись колонизацией Мадейры, что выжгли её полностью. Всё началось в 1421 году с небольшого пожара, разведённого для того, что бы проложить дорогу. Но огонь начал распространяться, и не было сил его остановить. Семь лет горящие леса Мадейры освещали океан.
Взамен поселенцы завезли на остров виноградную лозу, скот и сахарный тростник.
Розы мыса Бохадор.
С Африкой было сложней. Непреодолимой границей оказался для капитанов Генриха мыс Бохадор на 26 градусе с. ш. – самая южная точка, известная географичечкой науке средневековой Европы. Приливы и отмели не позволяли обойти его в прямой видимости.
Отправляться же в открытый океан моряки не решались. Кроме того, среди христиан ходили слухи о том, что обогнувший Бохадор обязательно превратится в негра, что за ним простирается «Море тьмы», и всякие иные ужасы. Принц и понукал своих шкиперов, и убеждал, и приказывал. Без толку. Лишь в 1434 году Жиль Эаннес, зайдя далеко в океан, обошёл Бохадор и вновь приблизился к земле. Из путешествия он привёз патрону африканские розы, символизирующие жизнь и за этим «жутким» местом.
Бытие определяет сознание.
Следующим героем африканской эпопеи Генриха стал его дворецкий Антан Гонсалвес, привезший из своего похода не только географические сведения, но немного золотого песка и нескольких пленных. Тут-то португальцы встрепенулись. Раньше ведь народ относился к фантазиям Принца прохладно: первопроходцем быть, наверное, здорово, но семью этим не прокормишь, а сгинуть в морской пучине очень даже запросто. Так что комплектовал команды своих судов Генрих с трудом. Теперь же ситуация поменялась. За золотом, а, главное, рабами к берегам Африки хлынул поток экспедиций. И всё только – по разрешению уполномоченного королевской привилегией губернатора Альгаври. Ведь Генрих был человеком своего времени и большой беды в работорговле не видел, например, поощрял дрессировку собак для поимки людей. Хотя и утешался тем, что участвует в святом процессе «обращения» и «спасения» язычников. Но для дела географических исканий таилась тут и опасность. Изучение новых земель, дальнейшее проникновение на юг отошли на второй план. Ну действительно, к чему ломиться неизвестно куда, если тут вот, под боком многолюдные туземные деревни, население которых так и просится на невольничьи рынки. Спасло предприятие нашего Принца то, что изведанные берега вскоре опустели, и работорговцам приходилось плыть всё дальше и дальше. В 1441 году достигнут мыс Бланко (нынче Кап-Блан), за ним в 1443 обнаружена группа островов Арген. В 1445 открыто устье реки Сенегал, западная оконечность Африки Зелёный мыс, ещё через год – устье Гамбии и, наконец, в 1447 году Н. Тристан у 10 градуса 30 минуты северной широты увидел остров, названный именем открывателя. Остров стал крайней точкой у западноафриканского берега, куда добрались португальцы при жизни Принца .
Дела семейные.
Генрих был крупного сложения, силён, красив, лицом строгим, а в гневе – страшным. Содержал роскошный двор, где находили пристанище и одинаково радушный приём не только земляки, но и люди иных стран и народов. Семьи не имел, однако многочисленные родственники доставляли забот не меньше. Король Жуан I умер в 1433 году. На престол вступил старший его сын Эдуард, который в 1437 году развязал очередную войну с неверными. Он её не хотел, но поддался уговорам брата Фердинанда и героя нашего повествования. Целью компании стал захват магометанского порта Танжер, причём именно Генрих разработал план нападения и организовал его. Арабы, однако, учли уроки Сеуты, собрали огромную армию, и португальцы были биты. Генрих едва спасся. Фердинанд попал в плен. Условием его освобождения мусульмане выдвинули возвращение Сеуты. Эдуард отказался, и Фердинанд так и умер заложником. А в 1438 году, заразившись чёрной оспой во время очередной эпидемии, покинул этот мир и сам король. Кортесы провозгласили преемником его шестилетнего сына Альфонсо и регентами при нём мать-королеву Леонору и дядю-принца Педро. Тут едва не случилась гражданская война, так как страна разделилась на два лагеря их приверженцев. 2 года мирил враждующих Генрих и лишь в 1440 году вернулся на мыс Сагреш. И всё-таки через 10 лет гражданский мини-конфликт случился. Повзрослевший Альфонсо что-то не поделил с дядей-регентом. Тот собрал войско из вассалов, но у короля армия была побольше, и в сражении дон Педро погиб. Принц Генрих в этих сварах участия не принимал. Из своего далёка он выехал с тех пор только раз помогать Альфонсо в очередном набеге на арабов. В 1458 году руководил скоротечной осадой крепости Алькацер в Марокко. Крепость быстро сдалась, и Генрих возвратился домой. Последним успехом в его жизни стало открытие в 1458 году находящимся на португальской службе венецианцем Кадамосто островов Зелёного мыса. Умер Принц Генрих Мореплаватель 13 ноября 1460 года. Часть личного имущества он завещал своим капитанам.
Эпилог.
После смерти Генриха исчез источник финансирования путешествий, и они приостановились, дела в Навигационной школе тоже пришли в упадок. Однако дух предприимчивости, воспитанный Принцем в подданных, остался. И в 1469 году с появлением нового спонсора лиссабонского купца Ф. Гомеша процесс возобновился. В 1482 году Д. Канн достиг устья реки Конго. Через 6 лет Б. Диаш обогнул мыс Доброй Надежды. В 1498 Васко да Гама добрался до Индии. В 1500 А. Кабрал открыл берега Бразилии. С 1505 по 1515 годы А. ди Альбукерки установил португальский контроль над Малаккой, Молуккскими островами, наладил связь с Бенгалией, Бирмой, Сиамом, Явой и Суматрой. В 1542 его преемники проникли в Японию, спустя 15 лет основали в Китае опорный пункт Макао.
Скромная Португалия превратилась в могущественную морскую и колониальную державу.