Путешествие по Симферополю. Памятники

Упоминание барельефа одному из главных крымских коммунистов в «Путешествии в ботанический сад» навело на мысль рассказать о других симферопольских памятниках.

Симферополь — город небольшой, малозначимый в политическом и географическом планах, молодой (чуть более 200 лет — не возраст). Враги передавали его друг друг без боя, власти тоже менялись относительно бескровно, потому памятники его носят большей частью характер символов.

Первым, на площади у железнодорожного вокзала встречает гостей города Ленин. Но не традиционный трибун, вождь и бунтарь, а уютный такой, домашний ленчик, сидящий в кресле и о чем-то размышляющий. Возможно, о том, какого дьявола вы, ребята, сюда припёрлись, сидели бы дома. Хотя что это я? Курортники — это святое. Без них Симферополь превратился бы в какие-нибудь Черновцы. И смысл отдыхающего Ленина при въезде в город совершенно ясен: я в неге после трудов праведных и вы расслабтесь.

Вокзальным Ильичём симферопольская лениниана на заканчивается. Есть у нас ещё один, на площади его имени. Вот тот настоящий. Самый что ни на есть. И в рост, и в ширь, и позой.

Но и это не всё.В начале улицы Желябова стоит брат Владимира Ильича Дмитрий (почему именно на Желябова — непонятно, ведь в другом конце Симферопля есть имени его улица).

Дмитрий Ильич жил в Крыму с 1911 года, в Феодосии, Евпатори, Севастополе. По окончании Гражданской войны занимал какие-то государственные должности. Говорят, был очень неплохим человеком. Кстати, где-то читал, что в 1918-м водил дружбу с Фанни Каплан, восстанавливающей в Крыму здоровье после лет каторги. Потом Фании чуть не отправила на тот свет диминого брата Володю. Впрочем, сегодня её вина подвергается сомнению.

Однако, голова Дм. Ульянова не очень важна в симферопльском пантеоне. Так, «каприз художника». После монументу Ленина на площади Ленина вторым по значимости считается памятник Неизвестному солдату — Вечный огонь. Он находится у входа в Гагаринский парк.

Следующий по списку — Шевченко.
Его определили на улицу Севастопольскую перед одноимённым сквером в 1997 году. Расположение поэта, мягко говоря, не в центре и явствует, что третий. Но и у него три раза в год, на государственные праздники собирается народ, цветы возлагают, речи произносят. В основном, чиновники. Для того и поставлен.

Шевченко начинает следующую большую главу этого путешествия — литературную. Симферопль — на редкость литературный город. Оторопь берёт — с чего бы? Улицы Пушкина, Горького, Гоголя, Крылова, Чехова, Тренёва, Толстого, Маяковского, Павленко (был такой «певец нового мира», сейчас забыт), Грибоедова, Лермонтова, Франко, Л. Украинки, Гончарова, Сельвинского, Гайдара, Тургенева, Сергеева-Ценского. Может ещё кого забыл. И как же обойтись без памятников некоторым!
«Солнце русской поэзии» стоит на улице Пушкинской у драматического театра.
Пушкин приезжал в Симферопль в 1820 году и прожил у нас неделю, жил где-то в районе нынешней улицы Ленина, недалеко от современного горсада.
Тренёв восседает в садике его имени, гораздо центрее Шевченко.
Почёт и уважение ему оказаны, видимо, от того, что верен был Симферополю 22 года, хотя как писатель уже забыт. Если что и осталось — пьеса про революцию «Любовь Яровая». Да и то…

К зданию №25 проспекта Кирова приколочена памятная доска Грибоедову, что мол, жил тут, когда приезжал.
Было дело. Находился у нас в общей сложности три летних месяца 1825 года. Окрестил Симферополь дряным городишком. Хотя вряд ли выглядел он более дряным, нежели прочие провинциальные городки той России. Просто сам Грибоедов был не очень приятным человеком, хоть и большой поэт. Горе от ума.
Стена Дома офицеров, что на Пушкинской украшена барельефом Маяковского.
Приезжал он в Симферополь три раза — в 1913 (по приглашению симферопольских поэтов-футуристов. Его сопровождали столичные поэты ИСеверянин, Каменский и Бурлюк. В афишах анонсировались чтения «умопомрачительных стихов и феерических лекций»), 1926 и 1928 годах. Читал зрителям свои стихи. Они за это платили. Что же, когда есть что читать — почему нет?
В начале бульвара Франко стоит ему памятник (Франко, не бульвару).

Бывал ли поэт в Симферопле — не знаю. Вроде бы нет. В честь дарения Крыма Украине, наверное, и назвали булвар (в 1956 году, а подарили двумя годами раньше), потом — областную библиотеку, потом памятник поставили.
К слову, в том же 1954 году в связи с тем же параллельную бульвару улицу с милым названием Луговая нарекли именем Богдана Хмаельницкого и тут же водрузили ему памятник. А ведь был Хмельницкий бандит бандитом.
Мужиком с флюсом и «объединителем» России с Украиной литературная эта часть путешествия завершается и начинается другая — военно-революционная.

О братьях-лениных говорил. Теперь об их товарищах. В Семинарском садике (он же Профсоюзный, Коммунаров и Комсомольский) стоит обелиск расстреляным белыми комсомольцам.

Потому он и Комсомольский, хотя никто его так никогда не называл, разве что официально, рядом Семинария — вот и Семинарский.
Расстреляли их не там, туда перезахоронили в 1920 году, когда уже самих белых пришедшие красные стрелять начали. Между прочим, семейное предание (моё, естественно) говорит о том, что лежит в Семинарике и какой-то мой дальний родственник, то ли брат, то ли кто-то ещё матери жены моего двоюродного дяди, это даже не седьмая вода на киселе, а сто седьмая. Тем не менее.

На одной из сторон площади Советской установлен профиль Павлу Дыбенко, революционеру и полководцу, первому советскому военмору, то есть, народному комиссару по морским делам РСФСР.

В 1918 году он был прислан в Симферополь для подготовки восстания, арестован, октябре обменен на пленных немецких офицеров. С ноября 1918 года командир полка, бригады, группы войск, дивизии. С весны 1919 года командующий Крымской армией и нарком по военным и морским делам Крымской советской республики, в 1919—1920 годах командовал соединениями под Царицыном и на Кавказе…. Погиб в 1938 году, как и многие тогда. Это, так сказать, каноническая его история. Другую рассказал В. Суворов журналисту Д. Гордону (http://www.bulvar.com.ua/arch/2012/37/5050e84161679/): «Вспоминаю бои под Псковом и Нарвой 23 февраля 1918-го (в честь этой даты, как известно, был учрежден День Советской Армии, а ныне — День защитника Отечества). В 1968 году я учился на четвертом курсе Киевского общевойскового училища имени Фрунзе, и вот в феврале мы изучаем работу товарища Ленина «Тяжелый, но необходимый урок»…, опубликованую 24 февраля 1918 года. (Ленин) утверждает, что не было никакой победы, а было наступление империалистической Германии на молодую республику, которое стало горьким, обидным уроком. Он пишет «об отказе полков защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожить все при отступлении, не говоря уже о бегстве, хаосе, близорукости, беспомощности, разгильдяйстве». Начинаю разбираться и выясняю, что командовал там товарищ Дыбенко, который сбежал из-под Нарвы вместе со своим матросским отрядом в тысячу штыков и драпал до Петербурга…Оттуда подался в Москву, а затем за Волгу, в Самару, где поймали его и судили. (За сдачу Нарвы, бегство с позиций, отказ подчиняться командованию боевого участка, за развал дисциплины и поощрение пьянства в боевой обстановке Дыбенко был отстранен от командования флотом и исключен из партии. — Д. Г.). После этого «герой» наш в подполье ушел, но благодаря хлопотам супруги был прощен и стал командармом». Дыбенко в Симферопле не только памятник установлен, но назван его именем сквер и улица.

Площадь Советская — это просто симферопольский Летний сад. Считая с Дыбенко на ней 4 памятника, а если добавить к ним монумент Святому Луке (В. Ф. Войно-Ясенецкому), что на подходе, в торце Главпочты, то и пять.

О В. Ф. Войно-Ясенецком очень подробно рассказано в Википедии (http://ru.wikipedia.org/wiki/%CB%F3%EA%E0_(%C2%EE%E9%ED%EE-%DF%F1%E5%ED%E5%F6%EA%E8%E9). Повторяться не буду. Отмечу лишь, что улицы в его честь в Симферополе нет. А памятник установлен в 1996 году (Дыбенко — в 1968). Историческая справеливость.

Первыми на Советской отметились крымские татары, установившие аккурат напротив кинотеатра «Симферополь» памятник генералу-диссиденту П. Григоренко в благодарность за его деятельность в их защиту.

Благодарность — замечательное качество.
Инициативу крымских татар подхватили крымские армяне, на другой стороне площади создавшие своё.

На взгляд из троллейбуса (ближе подойти было недосуг) оно смахивало на Маркса и Энгельса. А то, что Энгельс как-то очень напоминал Пушкина, а основоположник кутался в плащ, так может это такой модернистский взгяд скульптора. Потом неизвестно откуда явилась версия того, что в камне изображены Кирилл и Мефодий. Ну если Хмельницкий в Симферополе, почему Мефодию с Кириллом не быть? Но подойдя ближе, оказалось, памятник братьям Айвазовским. Причём, мой любимый художник-маринист, в русской традиции означемый Иваном, здесь именуется Ованесом.
Не смогли остаться в стороне от процесса и крымские русские. Они стали на площади третьими, водрузив памятник жертвам советского народа от рук…

А так как расположили его буквально в пяти шагах от Григоренко, понятно, что адресован он не «воякам ОУН-УПА» (какое отношение Симферополь имеет к ОУН, а тем более УПА, а тем более ОУН?), а «другим коллаборационистам», с намёком сами понимаете на кого. Намёк был понят, и «Жертв» облили краской (сделать это могли, впрочем, не только «понятливые», в Крыму достаточно разных мнений). Справедливости ради, следует сказать, что Григоренко тоже мазали. Но его оттёрли, а «жертвы» так и стоят. Они и в чистом виде похожи на творчество неандертальца, а обгаженные и вовсе…

Но возвращаюсь к военно-патриотической теме. Главным её памятником является Танк.

Он установлен в сквере Победы в честь освобождения Симферополя от немецко-фашистских захватчиков. Сквер Победы для меня — Пионерский садик. Давным-давно напротив находился кинотеатр «Пионер», где крутили детские фильмы. Но в 70-х весь квартал по улице Жуковского от Горького до Карла Маркса снесли для строительства монстра, что сейчас там возвышается — здания обкома партии, в просторечьи Пентагона. В конце 90-х исключительно по политическим соображениям в садике решили построить православную церковь, аргументируя тем, что она там когда-то стояла. Танк стал лишним. За него обиделись ветераны и прочие коммунисты. Я, хоть не принадлежу ни к тем ни к другим, обиделся тоже. Во-первых, Танк стоял там много лет, пусть бы и стоял, во-вторых, мой сын в небольшом возрасте любил по нему лазить. Компромисс был найден, и танк сместили чуть в сторону. А собор всё строится. Так нужен. Следующие на очереди две мемориальных доски, посвящённые подпольщикам и партизанам.

Размещены они на самых обыкновенных домах самых обычных улиц Гоголя и Карла Либкнехта. Стена второго здания не ремонтировалась, видимо, с тех самых пор.
Три новодела. Все даже не памятники, а целые мемориалы. В начале улицы Павленко, на берегу Салгира увековечена Приморская армия. Она сначала обороняла Крым, почти вся полегла, потом была сформирована снова и Крым освобождала.

Напротив, на другом берегу реки мемориал чернобыльцам.

Дальше вверх по течению, на пересечении улицы Менделеева и бульвара Франко — афганцам.

Теперь об исторических памятниках. Главный из них — обелиск на перекрёстке улиц Карла Либкнехта и Жуковского, поставленный в честь генерал-аншефа князя В. М. Долгорукова.

Он командовал русской армией, завоевавшей Крым в 1771 году. Его армия взяла Перекоп, потом заняла Керчь и Феодосию и остановилась в долине Салгира. Тогда в этом месте ничего не было, хотя чуть южнее распологалось большое татарское поселение Ак-Мечеть, в которой имелось больше трёхсот домов и семь мечетей. В том месте, где, по преданию стояла палатка Долгоруоква, в 1842 году был поставлен памятник высотой 18,5 метров из диобаза. Окружали его пушки. Симферополь долго именовался Ак-Мечетью, хотя ещё в 1784 году генерал-губернатор Новоросии князь Потёмкин придумал ему нынешнее имя и герб. «Сие наименование означает град пользы, и герб его улей с пчёлами, имеющий вверху надпись полезное» — писал он Екатерине Второй. Однако последующие Романовы, видимо, не очень жаловали Потёмкина, потому что памятника ему в Симферополе нет. Метрах в десяти от Дмитрия Ульянова на улице Желябова не так давно был поставлен камень с обещанем в этом месте поставить памятник. камень уже покосился…

Чуть поодаль, за гостиницей Украина, недавно соорудили памятник А. В. Суворову.

Слабо разбираюсь в монументальном искусстве, но он мне больше всех нравится. Всё очень подробно: ботфорты, плащ, чуб. Стоит Суворов на высоком берегу Салгира и вдаль глядит. Так что, когда кто-то будет утверждать, что строки «На берегу пустынных волн стоял он дум великих полн и вдаль глядел. Пред ним широко река неслася…» Пушкин посвятил Петру Первому, не верьте. Это он написал про Суворова на берегу Салгира. А что, Салгир был когда-то серьёзной рекой, не нынешним ручейком,

по нему на лодках плавали. А сейчас только на надувных плотах, да и то лишь в весеннее половодье.

Мемориальная доска на доме №10 улицы Горького рассказывает о том, что в нём в 1854 году в разгар Крымской войны располагался госпиталь, в котором оперировал выдающийся хирург Пирогов.

А помогал ему не менее выдающийся врач Боткин. Само здание было превращено в госпиталь временно, до того являлось Дворянским собранием, построено было в 1847 году. В наше время в нём квартировал читальный зал областной библиотеки. Сейчас, когда библиотека переехала на Набережную, там, по-моему, пусто.

Совершенно неожидано для Симферополя.

Написано всё правильно, за исключением того, что называть Трумпельдора одним из основателей Армии Обороны Израиля следует с большой натяжкой. Когда он погиб при обороне Тель-Хая в Галилее, не было не только Государства и его Армии, но даже её предтечи — Хаганы, существовала только небольшая организация «Ха-Шомер» (Стражи), отвечающая за оборону еврейских сельскохозяйственных поселений в Палестине. Где находится доска, не называю. Она здравствует только благодаря своей неприметности.

«Зоркое око» моего фотоаппарата не коснулось ещё нескольких памятников: крымскотатарскому мыслителю Гаспринскому, не знаю даже, где он находится, Крымским партизанам на улице Киевской, не доезжая автовокзала, мемориальной доски на одном из домов на Жуковского, рассказывающей, что в этом доме в 1837 году поэт недолго жил, железного столба электропередачи на пересечении улиц Пушкина и Гоголя: приколоченная табличка на нём вещает, что столбу больше ста лет, и, наконец, целого комплекса, посвящённого крымским коммунистам, на Набережной, рядом с Музучилищем. Там и памятник стоит Кириченко, тому самому, «одному из главных», с которого начался сей рассакз.